– Что с тобой, доченька, – повторял отец, и в голосе его было отчаяние, – что с тобой, доча? Лена вырвала наконец руки и прижала к себе отцовскую голову. – приговаривала она.
Благие намерения. Солнечное затмение. Программа для чиповки двигателя.
– Ты что, испугался? Конечно Какая же я дура! Отец отстранился от Лены, отошел в угол. Сказал оттуда с напряженным весельем: – А мы тебе платье купили.
- Читать краткое содержание Солнечное затмение. Для читательского дневника возьмите 5-6.
- Краткое содержание Лиханов Солнечное затмение для читательского дневника. Жизнь посылает.
Лена захлопала в ладоши, закричала: – Чур не показывать! Так она завела для себя. Никто ее не учил, сама придумала: прежде чем обнову надеть – помыться. А дома было еще одно правило – купал ее отец. Это было очень давно, совсем еще в детстве, когда стесняться совсем нечего.
Отец брал ее на руки и нес в ванну. Потом она подросла и стала тяжелой, так что мамуля ее не могла поднять, и опять купаться ее носил отец. Закатывал рукава рубашки, надевал мамулин фартук, чтобы не забрызгать брюки, и укладывал ее в воду, и мыл, и полоскал, как самая заботливая мама. Лена не стыдилась отца. Может, оттого, что, когда ее раздевали, она, как никогда, чувствовала себя больной. И вдруг она испугалась.
В первый раз. Отец напустил воды в ванну, нацепил фартук, закатал рукава и вошел в комнату, чтобы отнести Лену. Но она сидела одетой и исподлобья глядела на отца. Он все понял. – Хорошо, – сказал он, – пусть мамуля. Лена прикрыла глаза. Нет, в этот сумасшедший день с ней определенно что-то случилось.
– Подожди, – шепнула она, – все нормально. Она сняла что могла сама, отец помог в остальном. Потом подхватил ее как пушинку, принес в ванную, бережно опустил в теплую воду. – Прости, – сказала она отцу, – со мной сегодня действительно чего-то не того – Да нет, девочка, – улыбнулся отец, – просто ты растешь. – удивилась она и стыдливо спряталась под воду.
Весело капала вода из крана. Отец снял с полки трех маленьких цветастых утят и бросил в ванну.
Этих утят он бросал ей всегда, сколько она помнит себя. – Утята маленькие, – сказал мягко отец, – а наша Лена растет. – сказала она резко, и глаза ее наполнились слезами.
– повторила она требовательно. Зачем я расту? Посмотри на меня. Я чувствую, что стала больше, какая-то сила раздвигает меня изнутри. И грудь, и бедра, и плечи. Зачем мне это?
Посмотри на ноги! Они ничего не могут. Просто плети. – попросил отец. – Подожди, папочка, – сказала она, смахивая слезы. Еще немножко. Зачем я расту?
Женщина рождается на свет, чтобы рожать сама! А я никогда не смогу стать матерью! Не смогу полюбить! И меня никто не полюбит, ты понимаешь? Так зачем же все это? – Она замолчала, взглянула на отца и спрятала лицо под воду.
Когда вынырнула, отец сидел, опустив голову. – Доча, – сказал он, взяв ее за мокрую руку. – Каждый миг из жизни уходят люди. И смерть порой становится избавлением от страданий. – Он помолчал.
– Если бы я был верующим, я бы сказал тебе: помолимся. Но я говорю тебе: поверим.
Поверим в себя, в свои силы. В то, что мы люди, и ты – человек, еще небольшой, но смелый, умный и мудрый человечек. Ты все сможешь, только помни всегда: не быть – проще, чем быть. Лена глядела на него широко раскрытыми глазами. – Папа, – произнесла она, – я верю тебе, я очень верю тебе, но мне ведь от этого не будет легче. Отец надолго замолчал.
Он молчал, сидя на табурете, раскачиваясь из стороны в сторону, потом произнес: – Позор, если я стану тебе лгать. – Он помолчал снова. И прибавил: – Легче тебе не будет. Отец встрепенулся и принялся мыть ее – жестко и нежно, и она помогала ему, вернее, себе, и на сердце у Лены стало неожиданно ясно. Больше они ни о чем не говорили. В огромной махровой простыне принес папка дочку в комнату, надел на нее новое платье, помог заплести косы. Мамуля готовила ужин, и все их священнодействие проплыло мимо нее.
Да, собственно, это и входило в ритуал. Когда туалет был закончен и Лена сидела в каталке, отец позвал маму. Он умел это делать, папка, – соединять в одно два взгляда: мамуля появлялась на пороге в тот самый миг, когда он подвозил Лену к зеркалу.
Мамуля, охая и ахая, разглядывала дочь, а Лена – себя: перед ней сидела взрослая девушка в сиреневом длинном платье с яркими цветами, так идущими к голубым глазам, к золотой косе через плечо, к горящим алым щекам.
Когда Следующие Затмение
«Все беды – это солнечные затмения, – сказала Лена, а жизнь – само солнце». У Лены хорошая, дружная семья. Но девочка в результате родовой травмы лишена возможности передвигаться. Почти всё время она проводит в интернате среди таких же больных. Теперь, летом, живя дома, она особенно болезненно ощущает своё несчастье. Её переживания обостряет знакомство с Фёдором, у которого жизненные проблемы. Покой Фёдора отравляет отец, человек пьющий, вызывающий к себе насмешки.
Ближайшее Солнечное Затмение
Психологически зримо раскрыта эволюция мироощущения Лены. После встречи с Федором мироощущение Лены меняется, она по-новому видит окружающих людей. Если « прежде этот водоворот её не касался, там шла чья-то чужая и чуждая ей жизнь», то «теперь получалось, что это чуждое задевало её». Она особенно остро начинает чувствовать чужую беду. Сосредоточенная раньше только на своих переживаниях, теперь девушка стремится помочь другим: «Доброта!
Лиханов Солнечное Затмение Краткое Содержание
Это единственное, чего желала теперь Лена. Бесконечно доброй – единственной такой! – желала она быть. Везде, всегда, со всеми». Юные герои и их ровесник-читатель начинают понимать: есть непреходящие общечеловеческие ценности. Но есть среди них и то, что особенно дорого юному человеку: умение понять себя и других, не ранить душу близкого, найти себя, своё место среди людей. А для Федора самым важным стало осознание своей ответственности за всё происходящее в жизни: за себя, за родителей, а главное за тех, кто нуждается в его защите.